Ион Михайлович Лещенко

From Rodovid AR

سلالة	Лещенки
الجنس	ذكر
الإسم الكامل	Ион Михайлович Лещенко

ملاحظات

"— Ведь оно как тогда было, — говорит Мирон Сергеевич, развязывая папку со своими записками. — Я ведь тогда и не думал, что именно мне везти Ильича придется. Так примерно к обеду ефрейтор Елин, большевик, сообщил нам, что сегодня приезжает Владимир Ильич. Утром прибежала в особняк Кшесинской, где тогда штаб большевиков был, Мария Ильинична Ульянова, сестра Ленина, и показала Подвойскому телеграмму, в которой было сказано, что Ильич будет третьего апреля вечером. С этой телеграммы, знаете ли, все и пошло. Подвойский дал знать Елину, а Елин — нам, солдатам мастерских бронедивизиона.

— А Елин, он что, в другом подразделении служил?

— Да нет, наш он, из мастерских. Нас еще вместе с ним депутатами в Петроградский Совет избрали. И в солдатском комитете мастерских, где я был председателем, Георгий Васильевич Епин тоже состоял. Человек он был заметный. Ну так вот, Елин н говорит нам, что надо, мол, братцы, Ильича как следует встретить, броневик и машины к Финляндскому вокзалу подать. А сделать это было не так-то просто: мы же военные, у нас дисциплина, и хоть произошла революция, но она буржуазная, официальные власти к большевикам относились известно как, но ребята сумели все устроить как полагается. Броневик готовили Володин и Зюзин. С ними вместе вывел его из мастерской под видом повторных испытаний старший мастер Ион Михайлович Лещенко. Поехали еще грузовая машина и легковая, бельгийская «минерва», или, как ее называли, «дубль-фаэтон». За рулем этого «дубля» Косенков сидел. А я в это время с пулеметчиками Евсеевым и Лукиным нес на броневике охрану особняка и думал, что на вокзале мне побывать не придется. Все машины подъехали к особняку, где уже колонна рабочих строилась, — и вдруг в самый последний момент передали, чтобы и я со своим броневиком ехал вместе со всеми.

Вот так я оказался на вокзале. Вскоре мы услышали паровозный гудок. Заиграла музыка на перроне. Толпа на площади заколыхалась. Потом в дверях вокзала показался Ленин. Он прошел к легковой машине и хотел, видимо, говорить речь оттуда. Но росту-то он, сами знаете, невысокого, и народу не видать. Тогда рабочие и солдаты подняли его, помогли встать на броневик. Слушали мы Ильича внимательно. Под конец речи он выбросил вперед руку и сказал более громко:

— Да здравствует социалистическая революция!

Прожекторы тогда светили, и видно было Ильича хорошо. Потом ко мне подошел Елин и от имени Подвойского передал, что вести броневик, на котором поедет Ленин, поручается мне.

— Поезжай тихо, на первой передаче, — сказал тогда Елин. — Мы пойдем рядом...

Я вышел из своей машины и сел за руль броневика, с которого говорил Ленин. Владимир Ильич устроился со мной рядом, поздоровался, и я тронул. Передние щитки были открыты, и я все видел. Справа от броневика шел Подвойский, а слева — Елин. Народу на улице было много. Несколько раз мы останавливались, и Ленин обращался с речью к окружающим.

— Не помните, как держался Владимир Ильич в броневике, в чем он был хотя бы одет!

— Ничего не помню... Я просто чувствовал, что везу Ленина, что он рядом со мной. Помню только, что кепку он на коленях держал и на люден смотрел внимательно, сильно вперед, к самому щитку так и подавался. И помню, что у особняка он за руку со мной попрощался и сказал весело: «Спасибо, товарищ!»

А на легковой машине Крупская ехала и еще кто-то из политэмигрантов. В эту же ночь я слышал, как Ильич с балкона особняка выступал. А потом еще несколько раз его видел и слышал. И сейчас вот, когда, знаете пи, не спится по ночам от старых ран, все думаю: какой это человечище — Ленин! И как дело его, разгораясь, по земле полыхает...

Ю. ГРИБОВ, наш корреспондент, Ленинград — Ташкент."

من الأجداد إلى الأحفاد